Иллика и Оккар - Страница 14

А праздничный стол? Как есть под прицелом несчётного количества глаз? Он бросил взгляд на жену – она была странно задумчива и к еде тоже не притронулась, и Оккар позволил себе немного позлорадствовать – наверняка, сама уже умаялась от своей затеи и совершенно ей не рада. А если есть в этом мире справедливость, то ей ещё и туфли должны жать и натирать. Непременно должны. Потому что у него самого ощущение, что проклятая штуковина на его голове уменьшилась раза в полтора так точно и скоро просто раздавит несчастную голову…

А потом жена куда-то исчезла, это получалось у неё мастерски, казалось бы, отвлёкся на полминуты, на какой-то пустяковый вопрос от тестя, а Иллики уже и след простыл: не только рядом не сидит, но и нигде в зале уже нет, и Оккар хотел тоже улизнуть, но его перехватили. Он. Её неудавшийся любовник. Хотя с неудавшимся не всё так очевидно, как оказалось…

– Я имел твою жену! – прямо заявил ему тот самый видный мужик, на голову его выше и раза в полтора шире, и многочисленные гости стали шептаться и оборачиваться.

Оккар вздохнул и без лишних слов врезал говорившему по лицу.

Другого варианта у него просто не было. Будь они наедине, можно было бы просто расхохотаться этому идиоту в лицо, ведь он-то, Оккар, знает, что ничего у них не вышло и выйти не могло… А даже если и было что до него, то ему плевать. Но прилюдное оскорбление стерпеть нельзя. Хотя… он бы, пожалуй, и наедине врезал этому жлобу. Лицо у него такое. Кулака просит.

Гости зашумели, кто одобрительно, кто злорадно – спускать удар любовник его жены, естественно, не собирался и потянулся за мечом. Более того, судя по промелькнувшей на разбитых губах улыбке, он именно этого и добивался – повода прирезать Оккара на его собственной свадьбе. Интересно даже, неужто его жене неожиданно хватило ума не разболтать про истинный брак? Или разболтала и теперь отвергнутый в прошлом любовник стремится отомстить обоим? Да, скорее всего, Иллика познакомилась с ним не вчера… не смотрят таким больным взглядом на то, что тебе никогда не принадлежало. Только на то, что было твоим, но ушло.

Придётся тебя убить, – спокойно подумал колдун, наблюдая, как гости расступаются, образовывая круг, в котором они, видимо, должны будут биться на потеху публике. Ну, Иллика, ну удружила.

– Меня зовут Тинко, – хищно улыбаясь, сообщил его противник. – Нового мужа твоей жены будут звать Тинко. Запомни это, ничтожество. Хотя бы на оставшиеся пять минут твоей никчёмной жизни, запомни.

Болтун, – подумал Оккар и презрительно скривился. Позёр. Впрочем, уже через несколько секунд ему стало не до этого, ведь Тинко оказался на удивление хорошим бойцом, быстрым, гибким и с совершенно непривычной, сбивающей с толку техникой. Колдуну даже пришлось воспользоваться своим даром, чтобы выйти победителем из короткой, но ожесточённой схватки, и именно поэтому он решил оставить соперника в живых. За мастерство.

Впрочем, никто из гостей, как и сам этот Тинко, не понял, что в поединок вмешалось колдовство, ведь всем известно, что чтобы что-то сотворить, колдуну нужны свободные руки. Обе. И хотя бы несколько секунд, чтобы сосредоточиться и воззвать к Покровителю. А у него в руках были клинки, и не было даже половины секундочки, так что его стремительная победа вызвала шквал восхищённых охов, злобный взгляд противника и абсолютный ноль подозрений. Нет-нет, Оккар вовсе не был как-то по-особенному талантлив… силён – да, но никаких сверхумений у него не было, просто тщательно поддерживаемые всеми колдунами не совсем правдивые слухи и много кропотливой работы над своим мастерством. Правда, закончить быстро, как ему мечталось – от пребывания в центре внимания он уже здорово устал, не получилось – поверженный противник, когда победитель убрал от его горла свой клинок, вдруг бросился за ним.

– Убей меня! – заявил он, провожая разочарованным взглядом клинок, исчезающий в ножнах. – Я не смогу без неё жить! Пожалуйста, убей!

Сам себе не веря, колдун всё-таки проверил несчастного влюблённого на предмет приворота – ничего. Да можно было и не проверять – если бы и была какая ворожба, то при истинном венчании всё равно разрушилась бы. Да и сам Оккар заметил бы – тот, к кому сделана привязка, фонит чуть ли не сильнее, чем тот, кого привязали. Получается, этот мастерски сражающийся мужчина сам по себе, находясь в относительно здравом уме, влюбился в Иллику? Чудно…

Праздник продолжился, как ни в чём не бывало, но Оккар теперь никак не мог избавиться от этого знания: в его жену можно влюбиться, и, когда она появилась вновь, нет-нет, да и бросал на неё задумчивые взгляды, пытаясь рассмотреть её в новом свете и понять, что же в ней всё-таки такого?..

К случившейся потасовке Иллика отнеслась странно, так, словно подобный поединок – самое обычное дело. Не ужаснулась, что испорчен праздник, не загордилась, что за неё дрались, не бросилась разыскивать своего любовника, не сделала вообще ничего… разве что досадливо поморщилась и спросила мужа, не ранен ли он. Вот и гадай теперь, досада – потому что не ранен?

Наконец-то, этот суетливый, полный людей день остался позади. Можно снять ненавистный белый цвет, можно даже сжечь этот несчастный костюм, как память о пережитых сегодня унижениях, освободить уже – какое счастье! – лоб от дурацкой побрякушки, и вздохнуть свободно. Оккар с наслаждением вытянулся на кровати, закрыв глаза и чувствуя, как расслабляется внутри с утра ещё взведённая пружина. Вот вроде умом и понимал, что ничего они ему не сделают, эти глупые, праздные люди, а всё равно – тревожно, когда их вокруг много, а уж быть в центре внимания – вообще каторга. Но всё позади. И надо уже как-то успокоиться и заснуть, но не получается, пойти что ли на пробежку? Выложиться до изнеможения, выплеснуть накопленное раздражение, загнать себя до седьмого пота, и выкинуть хоть тогда из головы эту дурацкую историю с любовником жены, и саму её, странную и непредсказуемую – тоже. Может, не стоит брать её с собой? Запрятать где-нибудь в надёжно месте… сбежит? Сбежит. На цепь посадить? А это идея! Но жене не понравится. Точно не понравится. А вот ему эта мысль настроение значительно улучшила, хоть и не собирался он претворять её в жизнь. Так, помечтать, поулыбаться…