– Всё, – сказала вдруг синеглазая девушка, останавливаясь. – Здесь уже можете сделать стоянку.
«Можете». И тон поменялся. Уже и не вообразить, что этот же голосок несколько часов назад звучал испуганно и с мольбой, а синие глаза были полны страха. Теперь Лайя смотрела уверенно, в голосе её проявились превосходство и привычка повелевать, а ещё она как-то очень недобро уставилась на Оккара.
– Ты, – сказала она, и Илька, вдруг каким-то глубинным чувством осознав, кого на самом деле недавно спасла и пыталась опекать, испугалась – сейчас разведёт. И ещё и проклянёт непутёвого колдуна – конечно, непутёвого, это ж надо, богиню не признать! Да и разводиться вот так вот и прямо сейчас Иллике вовсе и неохота, как-то это неправильно, подленько выйдет… Нет, она вовсе не передумала, но потом, когда кончится это их странное приключение, глупый колдун победит всех своих врагов и найдёт ответы на все вопросы, и не будет она себя чувствовать предателем и дезертиром… Ведь совсем-совсем терять его из своей жизни ей не хочется. Он мог бы быть неплохим другом… вот только как убедить Деву остановиться? У неё на Оккара зуб, большой и свежий, и она явно очень хочет колдуна проучить.
Илька вопреки здравому смыслу уже даже руку протянула – схватить богиню за локоть, задержать, отвлечь, молить, в конце-то концов… но ничего не успела.
– Не делай очередную глупость! – бросил мужчина в плаще, выступая из тени деревьев. Иллика мгновенно опознала его как Тёмного, и за Оккара стало чуть спокойнее.
– Пошёл вон, – сморщила нос Лайя. – Это моя территория, ты сам мне её подарил!
– О да, это была вторая моя величайшая ошибка, – сварливо произнёс покровитель колдунов.
– А первая? – почему-то почти растроганно спросила богиня, но Тёмный на перемирие явно был не настроен.
– Первая – это предположить, что у тебя в голове есть хоть немного мозгов! – огрызнулся он, приводя собеседницу в ярость.
Тут Иллику окликнули, и она поняла, что свару божественной парочки видят далеко не все. Может быть, вообще никто не видит, или же все остальные куда умнее и давно перестали пялиться, искусно притворяются, что ничего не происходит.
Вероятно, вид у неё сделался совсем растерянный, потому что Оккар молча подошёл, взял за руку и увёл на противоположный конец поляны.
– Ты их видишь? – спросила шёпотом Иллика, не находя в себе сил молчать. Возможно, потому что стоило замолкнуть, и на душе начинала скрести какая-то противная кошка, намекая, что надо бы мужа известить про предстоящий развод. Но как сформулировать-то? «Если ты в меня влюбишься, то нас разведут»? Очень уж самонадеянно звучит. Да и момент какой-то не шибко подходящий… Да к тому же, может, и не выйдет ничего у Девы – Тёмный-то по ходу неплохо присматривает за своим любимчиком…
– Уже ушли, – довольно сухо обронил колдун. И Илька, наконец, вспомнила, что она на него вообще-то зла. Очень зла.
– Ты хотел её бросить! – высказала она давно крутившуюся на языке претензию. Впрочем, теперь, когда бедная, напуганная и очень юная девушка на поверку оказалась довольно-таки злопамятной и неизвестно сколько уже живущей богиней, предложение Оккара выглядело ещё более безумным, но куда менее подлым. – Ты знал? – решила дать ему шанс девушка.
– Не знал, – коротко отрезал муж, и Илька поняла, что ничего ему про развод не скажет. И так ему и надо, если влюбится, а уж она-то в него – точно нет. После такого – нет!
– Нет! – сказала она, когда он взглядом указал на лес, предлагая прогуляться. То, что она сделала ошибку и переспала с ним – не повод эту ошибку повторять!
– Поговорить! – фыркнул муж, и девушка, поколебавшись всё же пошла.
Они молча прошли метров триста, пока не упёрлись в поваленное дерево, на которое и сели.
– Ну? – зевая, спросила Илька.
– Ты хорошо сражаешься, – как-то неохотно обронил колдун, и девушка вместо ожидаемой гордости почему-то ощутила стыд. А он, видимо, решил её добить. – Я чуть не применил силу, – сухо сообщил Оккар, – когда ты бросилась… туда.
– Ей нужна была помощь! – огрызнулась Иллика, злясь, что оправдывается она, а не он. – И что это, кстати, вообще было?
Муж понёс какую-то чушь. Что-то о другом мире, переселенцах из него, и Илька бы не постеснялась ему на это указать, а то и высмеять, если бы не одно «но»: перед глазами до сих пор стояла насмерть перепуганная девчонка, оказавшаяся Девой. Может, и в самом деле есть что-то в рассказе колдуна…
– А почему… она оказалась там и беспомощная? – обронила девушка, начиная чувствовать странную досаду – кажется, Оккар и правда привёл её только поговорить. По крайней мере, сидит рядом, но не делает ни малейшего движения, чтобы обнять. Не то чтобы ей этого хотелось, вот ещё… но ему-то должно хотеться!
– Боги видят происходящее глазами поклоняющихся им людей. Не совсем напрямую, но чем больше на территории почитателей бога, тем лучше он знает, что там творится, – ответил колдун, даже не глядя на неё, пялился куда-то в лес. – Скорее всего, она обнаружила, что целая область просто-напросто выпала из её страны, и, вместо того, чтобы попросить помощи у него, отправилась сама… вот и…
– У него, пожалуй, попросишь! – буркнула Илька. Такого сварливого мужика, как Тёмный ещё поискать. С другой стороны, если вспомнить, что он, оказывается, и подарил Тарргон Деве… то становится совсем ничего непонятно.
Колдун повёл плечами и продолжил рассказ как ни в чём не бывало.
Обратно они вернулись хоть и рядом, но всё же, скорее, порознь. Илька злилась на мерзкого колдуна и даже затруднялась сказать, на что именно, кажется, на всё сразу. На его циничность, невозмутимость, и главное, на эту его дурацкую отстранённость. И на то, что с его подачи они бросили там, в опасности, одиннадцать человек. Да, это были не самые приятные и безобидные люди, но с таким они наверняка не сталкивались, так что вышло, мягко говоря, нехорошо.