Иллика и Оккар - Страница 58

– Благодарю, Ваше Величество, не стоит беспокойства, – не глядя в его сторону, буркает Иллика и упрямо тянется поднять седло. Хотелось отдохнуть побольше, конечно, но не стоять же тут на глазах у него, как идиотка, подумает ещё, что она чего-то ждёт. А она уже не ждёт. Ждала, все три дня ждала, чего уж тут. Теперь нет. Даже ей уже понятно, что нечего ждать.

Оккар забирает у неё из рук седло, и Ильке приходится на колдуна посмотреть. Впрочем, она быстро отводит глаза, избегая излишнего смятения.

– Куда собралась? – спрашивает он.

– Домой, Ваше Величество, – отвечает девушка, вытирая испарину со лба и ощущая мелкую дрожь в коленях от слабости. Прислониться бы к чему-нибудь, но нечего и думать. Только не на виду у него. Надо потерпеть.

Оккар молчит, и Илька, не удержавшись, добавляет:

– К отцу. Как и полагается при разводе.

– Я переписал на тебя дом, – говорит колдун. Он так и держит седло, и Илька с тоской думает, что надо пойти за другим, и снова переть эту тяжесть всё огромное расстояние от амуничника до денника. – И ты можешь забрать клинки, – добавляет Оккар, вероятно, не обнаружив на её лице никакой радости насчёт дома.

Стоять Ильке всё сложнее, и она начинает терять терпение.

– Благодарю, Ваше великодушное Величество, – говорит девушка. – Я бы хотела забрать вот это седло и вон ту лошадь, больше мне ничего не нужно.

– Ты даже не спросила, что с твоим Тинко, – говорит будущий король Окир, и не думая отдавать седло. Жадный.

– Что с ним? – спокойно спрашивает девушка и делает пару шагов в сторону. Не то чтобы она опасается Оккара, просто выбор уже свёлся к всего двум вариантам: прислониться или упасть. Прислониться предпочтительнее.

– Он в тюрьме, – говорит колдун. – И если ты уедешь, я его казню.

– А если не уеду? – интересуется девушка. Стена под плечом придаёт немного уверенности.

– Можешь попробовать за него попросить, – неприятно хмыкает колдун. – Может быть, мы договоримся на двадцать-тридцать лет на рудниках вместо казни.

– Я не буду ни за кого просить, – устало говорит Илька, ей стыдно перед Тинко до сих пор, но, кажется, от её заступничества ему только хуже будет. – Полагаюсь полностью на Ваши мудрость и справедливость, Ваше Величество. А ещё на Вашу щедрость – дай же сюда уже седло! – почти рычит она.

Оккар седло не даёт, но молча идёт с ним в стойло к лошади, которую она выбрала. Илька, несмотря на кажущуюся победу, чувствует себя проигравшей. Впрочем, она просто крупно проиграла раньше, это лишь отголоски, оттого, что она не может никак смириться.

К тому моменту, как она заходит в денник, Оккар берётся уже за уздечку, надевая её на лошадь.

– Спасибо, – говорит Илька. Ей хочется сказать многое другое, но вот словно ком какой-то в горле, а в голове пустота. Зачем он пришёл среди ночи на конюшню? Может, тоже хотел по-тихому смыться? Не похоже… Но не из-за неё же в самом-то деле.

– Как они тебя уговорили? – спрашивает она и тут же ругает себя за лишний вопрос. Ни к чему это всё. Незачем медлить. Вот только Оккар как будто бы тоже не торопится её отпустить. Может быть, хочет убедиться, что не будет скандала?

Илька прислоняется к стенке денника, и чувствует, что этого катастрофически не хватает, надо бы быстрее забираться на лошадь, но как в таком состоянии забраться?.. Да и не в деннике же…

Колдун неопределённо пожимает плечами. Не хочет говорить. И пристально смотрит на Иллику, ей даже начинает казаться, что он просто ждёт, пока она хлопнется-таки в обморок. Она на секунду прикрывает глаза, и колдун оказывается рядом – подхватывает на руки и несёт прочь из конюшни.

Илька мысленно вздыхает, представляя, что ей надо будет проделать весь путь ещё раз, но, по крайней мере, лошадь посёдлана… Однако Оккар несёт её куда-то не туда.

– В тюрьму? – подозрительно спрашивает девушка. А что, с него станется.

– Нет, – говорит он.

– Ритуал Силы? – пытается она пошутить, но выходит невесело даже самой.

– Кровать! – буркает колдун, видимо, не желая поддержать беседу.

– В чью? – не унимается девушка.

– В мою, – совсем нелюбезно отзывается он.

– Спать? – грустно спрашивает Илька. Как будто бы она способна ещё на что-то. Как будто бы ему от неё нужно это что-то…

Оккар не отвечает. Или же Илька успевает заснуть до того, как он ответил.

Королевская кровать разительно отличается от её предыдущей постели. В первую очередь тем, что в этой можно обнаружить, собственно, будущего короля и бывшего мужа. Что утром и произошло.

– Прости, – говорит Илька, натолкнувшись на его взгляд, и закрывая глаза, чтобы не передумать и сказать всё. И на одном дыхании шепчет. – Я знаю, как это выглядело, но я делала лишь то, что мне велели Дева и Тёмный, я не хотела на самом деле идти с Тинко, и целовать его не хотела, и самого его не хотела и не хочу, и не было у нас ничего, я тебя люблю, только тебя, очень люблю… Оккар, разреши мне, пожалуйста, уехать!

Колдун молчит несколько мучительных секунд, и Илька открывает глаза. Он вообще ещё тут?

Тут.

– Нет, – говорит он. И девушка вздыхает. Она, в общем-то, и предполагала, что не простит. Но, по крайней мере, она сказала, а он услышал.

– Я крайне неудачно женился первый раз, – говорит Оккар.

– Да, – кивает уязвлённая Илька. – Мой первый брак тоже как-то не очень сложился…

И начинает сползать с кровати. Прощения она попросила, а слушать его издевательства не собирается.

– Второй раз я не повторю такой ошибки.

– Да, ты уже говорил, – слегка огрызается она, оглядываясь в поисках штанов. Где-то они должны быть… – И что выберешь, как надо.